![]()
Было несколько моментов, когда это переставало быть спортом, а становилось эпосом, драмой. Моя мама всплескивала руками и упрекала меня: «Как ты можешь, ты же интеллигентный мальчик. Сидишь, как кот на толчке, и пялишься в этот свой футбол…» Планировали интеллигентного мальчика, а получился футбольный болельщик…Я очень комплексовал по этому поводу какое-то время, пока не узнал (и пока маме не сказал), каким болельщиком был Шостакович, каким болельщиком был Юрий Трифонов…И все мои знакомые знают: раз в два года летом меня просто нет на этом свете. Я смотрю футбол – и знаю: что-то меня непременно поразит. Кто мог предположить, что я буду болеть за сборную Ирана, буду подпрыгивать, желать им победы, чтобы они молились своему Аллаху, который должен меня уничтожить?У меня есть прощающее меня объяснение. Футбол это наркотик, дозволенный обществом. Он обезболивает. Когда я смотрю «Франция – Аргентина» (это из ближайших примеров), я не помню фамилию президента страны, не помню, чей Крым, сколько мне лет, что у меня болит, что кто-то рядом болен, что есть вина, ответственность… Это всё анестизируется.