![]()
За два года оккупации "на подвалах" в "ДНР" сгинуло немало людей. Были среди них и наркоматы, и уголовники, и убийцы, и ставшие лишними "ополченцы". . Но было и немало мирных людей, которые просто любили Украину и открыто выражали свою позицию.
Известная журналист-волонтер Лариса Лисняк, которая вынуждена была выехать из Донецка, т. к. ее жизни угрожала опасность, поделилась жутким рассказом о том, что на самом деле творится в "народной республике", ставшей царством террора.
"Знаете, а я всё же напишу… Чтобы отрубить хвост… Потому что тянет, жутко тянет домой – в Донецк… Но нужно что-то открыть, чтобы отрубить… Ради себя… чтобы удержаться здесь… Иначе… иначе вернусь. И к тому же настало время, когда я могу говорить, не навредив героям этой истории. Поэтому о других героях и их историях пока умолчу.
Многие спрашивали в течение двух лет, которые я была в Донецке: Лисняк, ну, что тебя там держит? Давай к нам, всё будет замечательно! Меня держала (кроме родных, дома, котиков) нужность и сопричастность происходящему. Когда я поняла (а вернее, сама себе создала условия), что нужна здесь и сейчас, мне стало легче. Я обрела смысл своего пребывания там.
Основное направление – это волонтерство, помощь мамочкам с детками, старичкам, как в Донецке, так и на линии фронта. И за это я буду всю жизнь молиться за вас, друзья, потому что пересылаемые вами средства и посылки спасли сотни мирных наших земляков. Но вы должны знать, что вы спасли и меня. Потому что публичное волонтерство, как в конце концов оказалось, уберегло меня от арестов и ограничилось лишь "лояльным общением с органами", их сочувствием и их участием в моей жизни в Донецке (это по поводу поста, в котором я писала, что меня часто сотрудники "МГБ", "депутаты ДНР" предупреждали об опасности).
Но было и иное кроме волонтерства. Расскажу только об одной истории. Как-то в сентябре 2014 года позвонили из известной украинской волонтерской организации (не буду называть, т. к. не просила разрешения) с на тот момент неожиданной просьбой: 5 сентября из "подвала" в Макеевке будут выпускать женщину. Не могли бы Вы ее встретить?
В чём вопрос? Конечно, встречу. (Хотя реально на тот момент не понимала всего смысла происходящего). Приезжаю из Донецка в Макеевку, как меня заранее просили – с новым телефоном, с новой симкой, с медикаментами, дополнительно прикупила продукты и взяла наличку. Женщина, за 50-т, светловолосая, длинноволосая, трогательная… Я в объятия (чтобы поддержать), она шарахается от меня.
Я ее обнимаю буквально насильно. Она в меня вцепляется со всей силой, и не отпускает. Слышу лишь всхлипы, а потом тихий истошный плачь (только мы, женщины, можем так тихо рыдать, что кажется, на километры раздается этот рёв).
ОНА: Вы не побоялись… От меня все шарахались… Как Вас зовут, девочка?
Я: Лариса.
ОНА: Как Лариса? Я тоже Лариса. Вы меня узнали?
Я: Нет.
ОНА: Но Вы тоже из наших?
Я: Не поняла…
ОНА: Вы вообще кто? Кто Вас прислал, и с какой целью? (резко, грозно шарахаясь от меня, сказала Она).
Я: Я Лариса, меня попросили такие-то волонтеры встретить Вас. Я Вас не знаю, Вы меня не знаете. Но вот телефон: там забит мой номер, и номер координатора. Я сразу привезла медикаменты и продукты. Не бойтесь. Всё уже позади. Всё будет хорошо.
ОНА: Но Вы же участница Евромайдана, наших митингов в Донецке за Украину… Очень знакомое лицо…
Я: Нет, я журналист. Мы с коллегам освещали все эти события, возможно, Вы меня и видели… Но, извините, Ваше лицо мне не знакомо…
Женщина насторожилась. И начала "пробивать" информацию: "Если Вы журналист, Вы должны знать Татьяна Заровная". Естественно, я знала многие годы Таню, в этот момент именно Таня (она того не ведает) позволила мне (как это звучит у шпионов?) "установить контакт с объектом".
В тот момент первой встречи, в том состоянии Этой женщины её лицо мне было неузнаваемо. Только после знакомства, когда она мне представилась Ларисой Белоцерковец, когда рассказала свою ужасающую историю арестов и "подвалов" (не буду этого описывать, думаю, на эти откровения и реальные показания для правоохранителей имеет право только Лариса), я пробила по Интернету ее ФИО. Потому что мне тоже было что-то неуловимо знакомое в этом лице, в этом блаженном взгляде… И пазлы сложились. И я ужаснулась.
Ужаснулась, во-первых, от всего услышанного от Ларисы.
Во-вторых, я понимала, что за ней следят, и что я тоже под прицелом. (Извините, фильмы и книги о шпионах я читала/смотрела, но в этой ситуации мы с Ларисой были как брошенные щенки в воде. Никаких инструкций, дальнейших действий).
Схему своего совместного существования под кодовой фразой "в
ДНР после подвалов" мы с Ларисой вырабатывали сами (кстати, это очень помогло мне и в иных историях). Она часто нарушала наши схемы, я её за это ругала. Я тоже иногда нарушала договоренности (но так, с моей точки зрения, нужно было действовать здесь и сейчас) – в итоге получала "оплеухи" от Ларисы. После каждых "провалов" мы обе сидели и ждали, что "за нами придут". Они не приходили…
Основной проблемой было то, что у Ларисы при "переброске в подвал" (по-моему, её "забрали", 27 июля 2014) изъяли все документы, в том числе и паспорт. И наши первые усилия были направлены на его восстановление… Но сначала мы несколько дней вычисляли передислокацию "Министерства госбезопасности ДНР (МГБ)", а когда нам сообщили, что оное в Донецке с проспекта Дзержинского переехало на бульвар Шевченко (где по сей момент и находится), начали "штурмовать" новое здание. И тогда, в сентябре 2014-го, мы столкнулись с истинной схемой "позывных".
Ларису арестовывали, бросали в "подвал", пытали некие люди без имен, но с позывными. Из разговоров с Ларисой помню, что главным смотрителем на той базе был сначала некий "Козак", потом на него донесли вышедшие из "подвала" наркоманши (вернее, они переметнулись на сторону иного, метившего на место "Козака") и этого "Козака" пустили под унижения обитателей макеевского подвала. Тогда первый раз от Ларисы я узнала, что "подвальные" женщины разделялись на политических и урок. Урок (наркоманок, алкоголичек, дебоширок) сразу брили наголо. Политическим (как Ларисе, у которой локоны были по пояс) волосы оставляли. И это тоже была пытка – вши, кусающие вши… Урки и политические находились вместе, т. к. урки должны были стучать на политических.
Так вот, при восстановлении паспорта в заявлении для "МГБ" нужно было писать всё подробно: кто, когда, при каких обстоятельствах у вас его типа взял. И начинается, условно: меня задержал "Птица", который после оформления передал меня "Дубу", а "Соловей" и "Коза", ознакомившись с предписанием, направили меня на "подвал" по такому-то адресу, и я поступила в распоряжение "Козака". И в "МГБ" заявляют: а кто такие эти растения и животные? Мы о них ничего не знаем, а под позывным "Козак" у нас вообще 22 человека уже фигурируют.
А мы же понимали, что без паспорта Ларисе никак не выехать из "ДНР" (пропуска ввели только через полгода, с июня 2015 года, но на промежуточных блокпостах "ДНР" и Украины пропускали именно по паспорту. Т. е. , чтобы доехать до ближайшего украинского КПВВ, где Ларису бы после объяснений пропустили, ей нужно было бы на тот момент преодолеть минимум пять постов "ДНР").
Там была долгая, крученая история с восстановлением паспорта Ларисы через "МГБ" (на одном этапе мы могли вообще все опять очутиться на "подвале", т. к. Лариса в одном из проходящих по коридору "МГБ" узнала пыточника, понятно, эмоции было трудно сдержать). В итоге, сделали "местные временные документы" с печатью "ДНР" (просто представьте, как это унизительно), по которым Лариса могла перемещаться в пределах "республики". Это было нужно, потому что тогда между Макеевкой и Донецком было несколько блокпостов, на которых тщательно проверяли документы. А мы не теряли надежды найти паспорт.
Но паспорт мы не нашли (при этом засветили себя как "лузеры" во всех местных инстанциях, в которых смогли. Бинго!). Спасением оказалось то, что после обыска в квартире Ларисы (а там даже пол поднимали) просто чудом сохранился её загранпаспорт. В итоге, в конце января 2015 года Лариса смогла выехать на свободную территорию. Почему не раньше?
Потому что сначала мы, две дурочки, пытались найти в застенках "ДНР" украинский паспорт. Потом мы решали проблемы по уходу за мамой Ларисы, которая оставалась в Макеевке. Дочь Ларисы к тому времени жила в Италии, поэтому параллельно малыми частями я пересылала из тогдашнего Донецка через доверенных перевозчиков в Италию уцелевшие личные вещи Ларисы. На тот момент (это где-то декабрь 2014 года) оставался один всеукраинский перевозчик (базы остальных типа "Ин-Тайма", "Деливери" "дэнээрвцы" уже захватили), но когда я притарабанила туда ковер и полное собрание сочинений Шевченко: "Фух, мне это надо отправить на Черновцы. Там встретят"… мне сказали: "какой Шевченко? Нас расстреляют в пути".
– Но я уже приехала! Вот деньги! (а деньги единственная оставшаяся на тот момент контора загребала несусветные)
– Ковер – не проблема, сделаем вид, что Шевченко не видели….
– Но, пацаны… Но, пацаны…
– Ладно, делаем из упаковки обложки на каждую книгу. Часть книг обволакиваем в полотенца и привезенные Вами вещи. Авось прокатит. Если не прокатит, предупреждаем: мы должны ИМ сдать все паспортные данные и контакты адресанта. А адресант – Вы. Согласны?
– Ну, а что мне остается?
– Не грустите, девушка, попасть из-за Шевченко в подвал по бульвару Шевченко – это очень даже крутая карма получится. Это я Вам как буддист-филолог говорю.
– Спасибо, я тоже филолог. Поэтому могу оценить все прелести "подпольной" в прямом смысле слова поэзии :)
В итоге, пронесло. Вообще очень много раз за эти два года 2014-2016 меня в Донецке проносило. Думаю, карма за Шевченко, Стуса и не только за них :)
У Ларисы Белоцерковец всё нормально. Она пару месяцев в Киеве восстанавливала все утерянные документы и уехала к дочери в Италию. Хеппи-энд :)
Вот буду старенькой… Вот как опишу детально эту историю (ведь многое еще не могу раскрыть), а также все другие жизни из Донецка… Главное, чтобы склероз раньше времени не разбил :)
. . . Это история ужасающего 2014-го. В 2015-м гражданским искусственно дали сигнал: всё спокойно, мы вас не трогаем. Потому что они занимались выстраиванием вертикали в "ополчении - армии". Просто руки до мирных не доходили, и места "на подвалах" были заняты ихними. Но облавы на мирных начались с конца января 2016-го. . . Места освободились, новые предписания получили. . . Оттого за 2015-й мы, мирные, и расслабились, открыто разоткровенничались. . . А просто технология такая: дай им выговориться, и поймешь, кого хапать через год. Красиво. . . ".